Ян Осин — Заслуженный артист России. Обладая роскошным басом-баритоном, он с одинаковой виртуозностью исполняет песни в совершенно различных жанрах.
Пел дуэтом с Львом Лещенко, Николаем Басковым и Мирей Матье. Выступал с оркестрами Лундстрема, Гараняна, оркестром кинематографии под управлением Скрипки, оркестром «Россия» им. Людмилы Зыкиной, Национальным концертным оркестром Беларуси под управлением Финберга, оркестром Латвийской Национальной Оперы и многими другими. Яну аккомпанировал и легендарный пианист Народный артист России Давид Лернер — аккомпаниатор Лемешева, Максаковой, Робсона и большого количества мировых оперных звезд. Восхитительный ансамбль сложился с популярным пианистом и композитором, Народным артистом России Левоном Оганезовым.
Ян Осин и Лев Лещенко
Ян Осин c Ириной Богушевской
Ян Осин возглавляет проект «Связь поколений», существующий с 2007 года по благословению Патриарха Алексия II. В проекте гармонично соединяются русская духовная музыка и классический романс, народная и военно-патриотическая песня. Постоянными участниками проекта являются Народный артист России Левон Оганезов и Заслуженный артист России Борис Галкин. В рамках проекта проходят авторские фотовыставки Яна Осина.
25-летний опыт пения и чтения в храмах Русской Православной Церкви позволил Яну Осину выпустить «Практическое пособие по церковному чтению». В основу пособия легли традиции чтения в старейших российских храмах и монастырях.
Об этом и многом другом мы побеседовали с Яном Осиным.
Ян Осин c Мирей Матье
Ян Валерьевич, в Вашей творческой жизни огромное место занимает церковная деятельность: пение в храме, издание книг. Расскажите, пожалуйста, об этом.
Я.О.: В 1989 году я принял Святое Крещение с именем Иоанн. В течение года мой крестный, отец Алексий (Святов), потихонечку приучал меня к церковной жизни. Благословил помогать отцу Олегу (Тэору), который тогда заведовал церковной библиотекой. В начале 90-х годов я начал заниматься изданием книг, ведь в то время церковной литературы почти не было.
А началась моя издательская деятельность так. Однажды я познакомился с отцом Борисом Николаевым, который служил в местечке Малые Толбицы Псковской области. Он был, наверное, последним знатоком знаменного пения, которое слышал еще от матушек Иоанно-Предтеченского женского монастыря во Пскове. В свое время он написал книгу «Толковая грамматика и синтаксис знаменного пения», где систематизировал знания, которые воспринял и которыми всю жизнь занимался. Мы захотели издать эту книгу, но поняли, что нет никаких возможностей для этого. Шёл 1992 год, технологией мы не владели. Я понимал, что подготавливать книгу к изданию можно только с помощью компьютера. Тогда я стал ходить к разным людям и выпрашивать для храма необходимую технику. На удивление, отзывчивые люди быстро нашлись. У нас появился компьютер, я поставил его у себя дома, начал осваивать программы, с помощью которых верстается книга, рисовал крюки, ноты. И в итоге книга была издана. После этого я издавал еще одну книгу отца Бориса.
Вы сами из Пскова, и наверняка Псково-Печерский монастырь занимает какое-то место в Вашей жизни?
Я.О.: Псково-Печерский монастырь занимал и занимает очень большое место в моей жизни. Это та обитель, которая не прекращала свою духовную жизнь даже в самые тяжелые годы советского периода. Так случилось, что после Брестского мира эта часть Псковской области отошла к Эстонии, а в 1941 году вернулась обратно в состав Советского Союза. В 1960-е годы монастырь хотели закрыть, но, благодаря наместнику отцу Алипию, монастырь был сохранен. Это монастырь с давними традициями, правилами, принципами. И для меня они стали основополагающими. Например, в церковном чтении, которым занимаюсь уже более 20 лет, я стараюсь использовать такой стиль, какой слышал там – спокойный, размеренный темп чтения. На мой взгляд, это очень правильно, канонически, без всяких нововведений. Если мы начнем вводить какие-то новшества, облегчая восприятие, мы можем разрушить традиции, которые складывались в течение многих веков.
Как повлияла Ваша церковная деятельность на творчество?
Я.О.: Абсолютно повлияла. Я пою в разных жанрах, но никогда не буду петь, например, песни, где как-то порочится и высмеивается церковь.
Для меня духовной музыкой является, в том числе, и музыка Юрия Потеенко, очень прекрасного светского композитора, написавшего музыку ко многим кинофильмам. Мне же с ним пришлось посотрудничать следующим образом. Заслуженный артист России Борис Сергеевич Галкин как-то прочитал мне поэму Дмитрия Кедрина «Зодчие». Он давно вынашивал идею положить ее на музыку. Я сказал Борису Сергеевичу, что не знаю никого, кто бы мог написать такую музыку, кроме Юрия Потеенко, который, в свою очередь, согласился помочь в этом деле. Хоровая поэма была исполнена хором Московской консерватории под управлением Станислава Семеновича Калинина. Я же пел в этой хоровой поэме сольные номера. Это тоже духовная музыка, хотя и написана современным языком.
А какая духовная музыка Вам ближе?
Я.О.: Лично мне ближе Архангельский, Чесноков, Рахманинов.
Вы сами поете в церкви. Как Вы считаете, какое значение имеет хор при богослужении?
Я.О.: Подавляюще большое. Потому что основная часть прихожан храма – это женщины, люди впечатлительные. Если хор поет хорошо, они умиляются, порой даже становятся поклонниками какого-то коллектива. И я считаю, что это неплохо, это сплачивает церковную семью. Люди, приходя в свой храм, хотят слышать привычную, уже родную для них музыку.
У Вас вышло пособие по церковному чтению. Расскажите, пожалуйста, об этом.
Я.О.: Это пособие уникально в своем роде. Дело в том, что такого пособия никогда раньше не было. В духовных учебных заведениях церковно-славянский язык преподается с точки зрения грамматики, синтаксиса и т.д. Я же выбрал для себя практикум. На службе, когда ты читаешь, не приходится думать, какое это время, какое число. Ты просто должен правильно прочитать. Я и сам учился на практике.
В предисловии к своему пособию так и пишу, что это – один из вариантов чтения, а не пример для подражания.
На самом деле, традиции монодийного чтения очень простые: в монастырях читают более лаконично, без мелизмов, на одной ноте. В приходских храмах для красоты немного разнообразят, потому что аудитория более светская, современная, чем в монастырях.
Что же касается темпоритма богослужения – это очень индивидуальная вещь. В монастырях, например, служба идет очень долго. Это все очень индивидуально и зависит от настоятеля.
Сам я против быстрого чтения. Потому что все, что быстро, становится неразборчивым. Когда человек стоит и не понимает, что происходит, не понимает слов, смысла, он начинает думать о своих вещах и выключается из богослужения.
Я за то, чтобы была логика. И темп, который выбирает регент, чтец или священник, должен быть логичным. Не надо слишком затягивать, но и ускорять нельзя. Должно быть все естественно.
Церковь – это живой организм. Она развивается и впитывает в себя какие-то местные традиции, местный колорит. Но есть вещи, которые не при каких условиях не должны меняться. Это, например, церковно-славянский язык.
Не зря моя лекция, которую я периодически читаю по приглашению издательского совета Русской Православной Церкви, называется «Церковно-славянский язык как основа православного богослужения». Композиторы пишут музыку на текст, взятый из богослужения. Он канонический, его трогать нельзя. Поэтому произношение тоже трогать нельзя. Нельзя, например, вместо слова «живот» говорить «жизнь». Потому что «живот» несет в себе определенный смысл, это слишком многозначное понятие. Заменяя слова на более простые, мы омертвляем язык, делаем его более плоским, он перестает иметь множество граней.
Поэтому я категорически против введения русского языка в церковное чтение.
Вы очень разносторонний человек. Поете в церкви, выступаете с концертами, издаете книги.
Я.О.: Концерты у меня, конечно, бывают. Понятно, что я не даю их каждый день, потому что у меня деятельность очень многогранная. Я не только песни пою, но еще и серьезно занимаюсь фотографией — я член Союза Художников России. Я бы охарактеризовал это как часть своей церковной деятельности, потому что в моем творчестве по большей части доминируют фотографии церковного зодчества. Сейчас я занимаюсь псковскими фресками, которые мало кто знает. В Псковской области сохранились фрески еще со времен Византии XII века. И еще, как выяснилось, псковские мастера расписали часовню-усыпальницу польского короля в Кракове. Это сочетание готических сводов и типичных псковских фресок для меня является уникальным. Такого в истории, думаю, не встречалось больше. Я сейчас очень хочу поехать в Польшу, сфотографировать это все, чтобы подготовиться к выставке.
Ян Осин
Ян Валерьевич, благодарю Вас за интервью!
Сайт: http://www.osin.ru/
С заслуженным артистом Яном Осиным беседовала Любовь Черенкова
