Молодая немецкая скрипачка Арабелла Штайнбахер с завидной регулярностью играет на сцене Большого зала Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского. Как правило, она участвует в больших знаковых концертах, приуроченных к серьёзным датам, будь то юбилей композитора Арама Хачатуряна или торжественное открытие Большого зала консерватории после реставрации.
Хорошая дружба сложилась между скрипачкой и Большим симфоническим оркестром имени П.И. Чайковского, которым уже долгие годы руководит Владимир Иванович Федосеев. Обычно именно с этим оркестром артистка выступает в Москве. Чаще всего музыканты исполняют русскую музыку. Вот и в этот раз на открытие концертного сезона Большого симфонического оркестра была приглашена немецкая исполнительница. Прозвучал Концерт для скрипки с оркестром № 2 соль минор Сергея Прокофьева. О том, насколько близка русская музыка уроженке Германии с японскими корнями, мы и побеседовали накануне московского концерта с Арабеллой Штайнбахер.
Арабелла, здравствуйте! Я рада снова видеть Вас в Москве.
Два года назад здесь в Москве Вы играли Первый скрипичный концерт Сергея Прокофьева с Российским национальным оркестром под управлением Василия Петренко, а также записали диск с концертами Прокофьева вместе с этим оркестром и дирижёром. Завтра Вы будете играть Второй скрипичный концерт С. Прокофьева с Большим симфоническим оркестром им. Чайковского под управлением Владимира Федосеева. Чувствуете ли Вы разницу, работая с этими двумя замечательными русскими оркестрами и дирижёрами? Если да, то какую?
Арабелла: Да, абсолютно всегда чувствуешь разницу, и неважно, с каким оркестром и дирижёром ты играешь. Каждый раз ты играешь как будто новое произведение. Я имею в виду интерпретацию. Это зависит от расположения музыкантов в оркестре. Да и я сама за два года изменилась, изменились и музыканты, изменились идеи. С Василием Петренко мы записывали диск. У нас было много дней для того, чтобы играть это произведение, точнее оба концерта. Поэтому у нас было больше репетиций. Мы искали наилучший вариант для записи. А перед концертом, обычно, бывает не так уж много репетиций. Но я очень люблю играть живые концерты. Репетиция – это всего лишь подготовка к следующему пункту. На концерте может случиться что-то совершенно непредвиденное. Так что мне очень любопытно, что будет завтра, так как оркестры очень разные, и дирижеры тоже – они из разных поколений. Но с обоими дирижерами я работаю уже много лет.
Вы считаете полезным для исполнителя играть одни и те же произведения с разными оркестрами?
Арабелла: Ну, вообще-то, у меня не было такого, чтобы я играла какое-то одно произведение с разными оркестрами. Было бы неплохо. Это вдохновляет, всегда какие-то другие ощущения, ты никогда не знаешь, что вдруг случиться. Ощущаешь только сам момент, в который что-то возникает.
В Москве Вы часто играете с Большим симфоническим оркестром и Владимиром Федосеевым. Не собираетесь ли Вы записать диск с этим оркестром и дирижёром?
Арабелла: У меня действительно есть планы насчёт записи новых дисков, но пока не с русскими оркестрами. Это будут европейские оркестры: Швейцарский оркестр из Женевы (Orchestre de Suisse Romande), оркестр Монте-Карло (Orchestre Philharmonique de Monte-Carlo) и Ларри Фостер (Lawrence Foster). И записи камерных произведений. У меня планируется одна русская запись. Я пока не скажу, что это будет. Но скоро вы всё узнаете.
Вам нравится работать с Владимиром Федосеевым?
Арабелла: Да, конечно!
Вы помните свою первую встречу с Владимиром Федосеевым?
Арабелла: Я очень хорошо помню мою первую встречу с Владимиром Федосеевым. Это было в 2003 году. Это был мой первый визит в Москву. Было очень интересно. Я играла концерт Моцарта, кажется, ля мажор, в марте 2003 года. Меня очень тепло встретили. Владимир Федосеев обладает потрясающими человеческими качествами. Я чувствовала себя как дома. Мы играли концерт в консерватории. После этого он незамедлительно пригласил сыграть меня снова в мае 2003 года. Это было 100-летие со дня рождения Хачатуряна. Было очень интересно потому, что всё произошло так неожиданно и быстро. Обычно ты планируешь концерты на год, два, три вперёд. А в этом случае прошло всего два месяца. Я была очень счастлива снова вернуться и играть на таком большом мероприятии программу Хачатуряна. Его семья была здесь. Это был мой первый опыт работы с Большим симфоническим оркестром и Владимиром Федосеевым. С тех пор мы много играли вместе и стали хорошими друзьями.
Иногда говорят, что немецкие музыканты замечательно исполняют музыку немецких композиторов, русские — русских и т.д. Согласны ли Вы с этим высказыванием? Испытываете ли Вы какие-либо трудности, исполняя русскую музыку с русскими оркестрами?
Арабелла: Я могу сказать лишь о моих личных эмоциях при исполнении русского репертуара. Я чувствую, что русская музыка очень близка мне, и я её люблю. Может быть некоторые русские музыканты, слушая моё исполнение, говорят – о, нет, это совсем не по-русски звучит. Но так я чувствую и так я исполняю эту музыку. Мне кажется, все по-разному играют. Конечно же, есть произведения (особенно Моцарт), которые должны звучать, как принято в стране композитора. У Моцарта очень специфический стиль. Русскую музыку я начала играть ещё подростком. Я очарована музыкой Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна. Я начала играть их музыку очень рано благодаря своему педагогу Анне Чумаченко. Она оказала на меня сильное влияние, познакомив с русским репертуаром. Поэтому русская музыка мне очень близка.
Ваши любимые композиторы?
Арабелла: Я не могу сказать какой композитор действительно мой самый любимый. Не могу назвать какого-то одного, это трудно сделать. Я очень люблю Штрауса, его вокальный репертуар. Я ведь выросла среди певцов. С самого детства я слушала оперную музыку. Очень её люблю. Меня и назвали Арабеллой потому, что Штрауса очень любили мои родители. Но я была невероятно потрясена, когда впервые услышала Шостаковича. Его музыка глубоко проникла в мою душу. Я была очарована. И могу сказать, что он один из моих любимых композиторов. Но как я могу сказать, что не люблю Бетховена? Конечно, музыка Бетховена восхитительна. Он — один из чудеснейших композиторов. Его скрипичные концерты из другого мира. Я не могу назвать какого-то одного композитора. Но русскую музыку я очень, очень люблю.
У Вас очень интересная скрипка. Подбородник у скрипки расположен посередине, а не слева.
Арабелла: На самом деле это вышло случайно. У одного скрипичного мастера был такой подбородник. У меня всегда было чувство, что не совсем естественно играть с подбородником, который расположен слева. Я попробовала поставить его посередине и поняла, что так ты сразу контролируешь весь инструмент. Инструмент более сбалансирован, чем, если он сдвинут в сторону. Поэтому я предпочитаю играть именно так.
Как долго Вы используете скрипку с таким подбородником?
Арабелла: Уже довольно долго. Лет пятнадцать точно.
Что по этому поводу Вам говорила Ваш педагог Анна Чумаченко?
Арабелла: Мне кажется, она особо не возражала. У неё не было правил, как надо играть. Все по-разному ощущают, как надо держать инструмент. Если ты чувствуешь, что тебе так удобно и свободно играть – это важнее. Если ты чувствуешь, что тебе что-то мешает, ты не чувствуешь баланса, тогда ты должен что-то изменить. Я так же больше не использую высокий мостик при игре. Когда я встретила Иври Гитлиса, то увидела, что он всегда играет без мостика. Он дал мне то, что использует вместо мостика, что-то типа маленькой подушечки или пандуса. В результате контакт с инструментом стал лучше, как мне кажется. Каждый должен найти свой способ.
Сколько скрипок у Вас сейчас?
Арабелла: Вообще-то, я играю только на одном инструменте – Страдивари, который предоставил японский фонд Ниппон Мьюзик (Nippon Music). Уже 8 лет.
Вы нервничаете перед концертом?
Арабелла: Конечно. И я рада этому. А то жизнь казалось бы скучной. Очень важно иметь это чувство. Не правильно говорить «нервничать», так как это какое-то негативное слово. Лучше сказать «волнение», когда, выходя на сцену, ты не знаешь, что будет. Это зависит от энергии публики, музыкантов, дирижёра. Каждый раз новый сюрприз.
Вы играете с закрытыми глазами. Почему?
Арабелла: В основном, да. Но они не всегда плотно закрыты. Я предпочитаю играть с закрытыми глазами потому, что это позволяет мне быть ближе к моему воображению в музыке. Так я больше чувствую музыкантов и публику. Это энергия, ореол вокруг. В конце концов, я могу играть более свободно, когда не вижу всех деталей происходящего вокруг меня, так как они могут мешать.
Сколько часов в день Вы сейчас занимаетесь на скрипке?
Арабелла: Немного. Это зависит от задач. Когда мне надо учить новый репертуар, то это занимает два, три, реже четыре часа. Но когда я путешествую и готовлюсь к репетициям, не всегда есть много времени для занятий. Так что я достаточно рано научилась находить способы плодотворно заниматься в очень небольшие промежутки времени. Это значит, что тебе потребуется большая концентрация, чтобы выделить наиболее важные моменты в произведении. Тебе не надо играть всё произведение целиком, необходимо выбрать наиболее важные куски для отработки.
У Вас сейчас есть учитель?
Арабелла: Хорошо иногда играть кому-то. Мой педагог всегда может дать мне совет, если надо, когда я звоню ей. Иногда я играю домашние концерты для моих друзей. Хорошо иметь перед собой зеркало. Потому что если ты всё время играешь только сам себе, ты не всегда слышишь детали. Лично для меня очень важно записывать то, что я играю и затем слышать себя со стороны. Это всегда очень полезное занятие.
Какую музыку Вы любите слушать помимо классической?
Арабелла: Я очень люблю джаз. Когда путешествую, стараюсь всегда найти джазовый клуб, чтобы послушать живую музыку. Джаз уносит меня в другой мир. Когда я занимаюсь спортом, то слушаю много другой музыки – грув, соул, фанк. А спортом я занимаюсь каждый день. Я много бегаю. Хотя, не всегда возможно пойти в спортивный зал, находясь в гостинице. Я стараюсь бегать каждое утро. Это важно, когда ты много путешествуешь. Игра на скрипке не всегда полезна для здоровья. Так что надо искать пути для его поддержания. Играть на инструменте – это почти такой же спорт.
Вы играете на каких-то других музыкальных инструментах?
Арабелла: Я много лет играла на фортепиано, и мне это нравилось. Но потом я поняла, что это не мой инструмент. Так что, в принципе, я играю только на скрипке.
Вы не пробовали писать свою музыку?
Арабелла: Нет. Иногда я сочиняю свои каденции. Например, мои каденции есть в концертах Моцарта. Но я только однажды это сделала, так как считаю, что кругом полным полно прекрасных каденций.
Что Вы думаете о русских музыкантах?
Арабелла: Русские музыканты очень образованные. Они так много знают о музыке, что просто диву даёшься. Это удивительно и сразу бросается в глаза.
Большое спасибо за интервью и до новых встреч в Москве!
Юлия Калашникова
Фото: David Blazevic, Николай Орлов
